Хуршудов 
Александр Григорьевич 

 

Заслуженный эколог Ханты-Мансийского автономного округа

Александр Хуршудов, постоянный эксперт Агентства нефтегазовой информации, проработал в нефтяной промышленности 42 года. Ровно половину из них он провел на Самотлоре. Редакция попросила А.Г. Хуршудова поделиться своими воспоминаниями о работе на нефтяном севере.

- Первые мои впечатления были интересными, в чем-то даже удивительными… В 1986 г. было принято решение организовать в Сибири три прикладных института для технологического обеспечения нефтяных объединений. Руководить институтом НижневартовскНИПИнефть поручили Виктору Секерину, а мне довелось организовать в этом институте отдела техники и технологии добычи нефти. Научная часть института разместилась в пятиэтажке по ул. Омской; дом оказался холодным, жильцов оттуда пришлось выселить, а здание решили использовать под офис. Первым делом я навестил техническую библиотеку, там стало грустновато…. В библиотеке оказалось всего лишь 13 тыс. книг, по одной книге на 8 нефтяников. Стал смотреть технологию. В ПО «Нижневартовскнефтегаз» действовало правило: при каждом подземном ремонте проводить кислотную обработку. Эффективность от них не превышала 20 %, потому что технология была самой простецкой, на уровне 30-х годов. Но их исправно делали, ибо был на то приказ нижневартовского генерала Леонида Филимонова, а он исполнение своих приказов всегда проверял. Как-то в субботу в 8 утра собирает Филимонов актив, чтобы выработать стратегию научно-технического прогресса.

- Вот такую красную книгу (показывает красный ежедневник) каждый из вас должен завести и держать у себя на столе. И каждый день думать о том, что новое мы можем внедрить, чтобы улучшить работу. К примеру, сегодня ночью пришла мне в голову мысль: а давайте мы уйдем от станков-качалок. Дедовское сооружение, скрипит, пыхтит, часто ломается….

Тенденцию он угадал верно, в последующие годы часть качалок заменили электроцентробежными насосами, а вот совсем ликвидировать их до сих пор не удалось. Для низкодебитных скважин ничего лучшего нет. Но энтузиазм я почувствовал сразу, да и самому мне такой подход понравился. Из специалистов навсегда запомнился мне зам. главного инженера Нижневартовскнефтегаза Виктор Николаевич Иванов. Еще год назад был он главным инженером, схлопотал прямо на работе инфаркт, отлежал положенный срок в больнице и уступил свое место тому, кого инфарктом еще не наградили. Маленького роста, шевелюра с проседью, подвижный, умен, остер на язык, всегда с юмором и сигаретой в зубах. При виде любой новинки у него глаза загорались. Полное впечатление, что он вообще не спал: в 7 часов утра уже на рабочем месте и так до 10 вечера. Как-то звонит мне Иванов и говорит:

- Тут приехал интересный специалист из Самары… Он изобрел информационную пушку, которая обучает скважины давать больше нефти. Наводит пушку сначала на хорошую скважину, считывает информацию и стреляет ей в низкодебитную скважину. Может тушить пожары своей пушкой. Приезжай, поучаствуй в испытаниях.

Я слегка усомнился в таких феноменальных возможностях и хотел было отказаться. Но моему молодому завлабу стало интересно, он и поехал. Приезжает – прячет улыбку в кулак. Плохая скважина «обучаться» не захотела, и, как не тужился «изобретатель», направляя пушку на подожженные скаты, потушить их так не удалось…. Это, конечно, курьез, а вообще организация института оказалась очень своевременной. Наши специалисты осваивали модели месторождений, новые насосы и химреагенты. Только одна разработка нашего отдела в 1989 г. позволила сэкономить 3,5 тыс. т импортных реагентов стоимостью $ 21 млн. Институт рос, число сотрудников достигло 1200 человек. А потом начался развал экономики.

- Да, лихие 90-е запомнятся черной полосой и для Самотлора, и для всей страны…

Мне запомнился 90-ый год полками магазинов, где стройными рядами стояли только уксус и лавровый лист. В том году у меня родился долгожданный сын. Молочная кухня кое-как работала, но некоторых продуктов в продаже не было. К счастью, работал общепит; я брал в столовой два бутерброда с вареным яйцом и нес домой, сыну… Нефтегазовые компании неуклонно катились под гору, снижая добычу, задерживая платежи подрядчикам. Пришлось уйти в бизнес, организовать с партнерами частный научно-исследовательский «Институт природопользования» и строить его с нуля. Я абсолютно убежден: и самотлорские, и другие нефтяные компании разрушали преднамеренно, чтобы дешевле продать сначала жуликам, а затем иностранцам. На моих глазах происходил рейдерский захват ОАО «Черногорнефть». Трудовой коллектив под руководством генерального директора Бориса Волкова взял свое предприятие у государства в аренду. За 5 лет выросла добыча нефти, сократилась аварийность, акции компании выросли в 20 раз, появились международные награды за динамичное развитие бизнеса. Люди с увлечением работали, принося государству немалую прибыль…. Государство их и предало. Волкова перевели в Москву, «Черногорнефть» подчинили АО «Сиданко», оно просто присваивало деньги, полученные за добытую нефть, а добывающую дочку посадило на голодный паек. В течение года накопились долги, процедура банкротства была проведена быстро и прекрасную компанию за бесценок купила подставная фирма ТНК.

- Да, к концу прошлого века Самотлор подошел истощенным, добыча нефти сократилась в 11 раз по сравнению с максимумом…

Истощенной тогда была вся страна. Но и Россия, и Самотлор постепенно вышли из глубочайшего кризиса. После 35 лет эксплуатации оказалось, что на месторождении есть еще нетронутые запасы. На Вахской площади, например, некоторые скважины имели дебит нефти до 800 т/сут. Появилась новая техника, аппаратура и автоматика для обработок скважин. В результате нефтяникам удается до сих пор поддерживать средний дебит скважин на уровне 5-7 т/сут, а это вовсе неплохо для старого месторождения, которое уже 10 раз окупило вложенные в него инвестиции. Замечательно вырос и похорошел Нижневартовск. Когда я приехал туда, городу было 14 лет, а средний возраст его жителей был 25 лет. Школы с трудом вмещали детей, в них было по 10 первых классов. В 90-х годах произошел спад, но сейчас численность населения снова растет. Мои дети после отъезда на Кубань еще долго скучали по мягкому снегу и доброжелательной атмосфере города.

- А что впереди у Самотлора и Нижневартовска? Есть ли шанс, что Самотлор в рабочем режиме встретит свой 100-летний юбилей?

Есть. Более полумиллиарда тонн извлекаемых запасов позволяют в течение 25 лет поддерживать добычу на нынешнем уровне 20 млн. т/год. Но в пласте остается еще 3 млрд. т нефти, которая считается неизвлекаемой. Пришло время методов повышения нефтеотдачи; я уверен, что в ближайшие годы мы увидим, как постепенно вовлекаются в работу новые резервы гигантского Самотлора.